Гатчинские гардемарины
Произошло то, что не часто случается в практике музейного проектирования. Живая экспозиция вышла почти неотличимой от эскизов, сделанных на самом первом этапе работы над ней.

Удивительно тем более, что с самого начала, благодаря бодрому вхождению в тему и детали будущей экспозиции, моделировали вполне неуловимые, атмосферные вещи. Понятно стало, что необходимо создать не только оригинальные витрины, не только стилизовать и изготовить энное количество табуретов («банки», как их называют на флоте), не только внедрить в небольшое выставочное пространство массу фотографий, справиться с непростым, «рукодельным», контентом… Но надо передать нетривиальные чувства, испытываемые людьми, о которых мы рассказываем. А они ощущали себя немного — героями книг о путешествиях и подвигах, их переживания шли от чистого, юного сердца. Они испытывали гордость и от того, что уже могут считать себя будущими офицерами. И от того, что осознавали, в каком месте проведут пять лет жизни. Остро, по-своему — они ощущали связь времен. И ту долю ответственности, что налагает на них такая биографическая география.

«Гатчинские гардемарины» — весьма нетривиальная для бывшей царской резиденции экспозиция — кажется, такой нет ни в одном дворцовом пригороде Петербурга. Она не о дореволюционном бытии и быте. Она о том, что здесь происходило в середине прошлого века. Так случилось, что в Гатчинском дворце в течение почти десятилетия жили и учились курсанты военно-морских училищ, гардемарины Советского союза.

Ситуация парадоксальная. До моря — далеко, да и дворец, сыгравший серьезную роль в истории русской армии, практически не связан с историей флота. И вот в 1952 году здесь располагается Гидрографическое училище, а затем, с 1954 года — Высшее военно-морское радио-техническое (ВВМИРТУ).

Что так же парадоксально для этого места, «Гатчинские гардемарины» — не парадная экспозиция. Почти нет официоза, портретов руководителей и преподавателей, материалов из госархивов. Основные экспонаты предоставлены самими бывшими курсантами, которые трогательно хранят память о годах учебы на протяжении шестидесяти лет. Не только память, но и множество вещей. Внушительные фотоальбомы и отдельные фотографии, рисунки-зарисовки, часть которых весьма хороши, конспекты, значки, медали, иллюстрированные произведения самиздата, вещи, изготовление которых в курсантском быту было делом обычным — от самодельных блях и зажигалок до расписанной вручную футболки подводника.

Один из самых трогательных экспонатов — искусная в изготовлении, тонкой работы шпаргалка по немецкому языку — была обнаружена сотрудниками музея во время ремонтных работ в вентиляционном канале Кухонного каре дворца.

Новая экспозиция только начинает рассказ о том, чем жил дворец после 1917 года. Вводной к этой теме можно считать созданную так же «Своей школой» выставку «Гатчина. 1917», повествующую о том, как из царской резиденции дворец начал превращаться в музей. Она, кстати, тоже получилась такой, какой задумывалась.

Made on
Tilda